Единственный ребёнок в семье, в своё время неплохо избалованный не только вниманием и любовью собственных родителей, но и их друзей и знакомых: маленький Марк обожал учиться и с удовольствием корпел над домашними заданиями, честно пытаясь преуспеть и в гуманитарных, и в точных науках, но природу не обманешь - литература и языки ему давались лучше и легче какой-нибудь физики. Не стеснялся участвовать во всевозможных школьных театральных постановках и в принципе всегда отличался любовью к творчеству.
В детстве Марк был довольно активным мальчишкой, вопреки многим стереотипам о заучках, занимался спортом, частенько покуривал за будкой со спортивным снаряжением, пытался впечатлить девчонок стихами собственного сочинения и мечтал о том, что когда-нибудь напишет новеллу, которая его прославит.
Его университетские годы ничем не отличаются от сотен и тысячи подобных, которые проживает каждый второй американский студент. Это пора экспериментов и самопознания, первой любви и тяжёлых расставаний.
В то же время он понимает раз и навсегда - помимо писательства его страстью становится и преподавание. Он готов дни и ночи проводить в университетских стенах, чтобы вкладывать всё, что знает, в юные умы. Энтузиазма, впрочем, хватает ненадолго - через шесть лет работы он понимает, что нынешним студентам не интересно ничего кроме их оценок, они не влюблены страстно в какие-либо дисциплины в большинстве своём. Марк перегорает и ходит на работу на автомате, ревностно оберегая ещё едва горящий в груди огонёк неравнодушия.
Он пишет стихи и короткие рассказы, ищет возможность опубликоваться, но всё без толку - его работы не находят отзыва у массового читателя, поэтому он уже и не мечтает увидеть своё имя в подборке от New York Times, но всё равно упрямо продолжает писать и выкладывает свои творческие потуги в блог.
Дома на книжной полке в кабинете можно найти университетский самиздат - единственные книги-сборники, которые ему удалось выпустить. Он широко известен в узких кругах, и это уже вселяет надежду, что когда-нибудь им заинтересуется хотя бы небольшое издательство.
Незадолго после выпуска ему встречается девушка того типа, что классики обычно описывают как «ту единственную» и «ту самую». И саркастичных, эксцентричный Марк сдаётся без боя под напором её улыбки, ласковых рук и сногсшибательного чувства юмора. Он думает, что может быть счастлив и без пресловутых достижений в мире литературы до тех пор, пока Лив смеётся, украшает дом, читает его рассказы и правит их серьёзно, высунув кончик языка.
Он не особенно любит детей, но почему-то от мысли, что скоро он станет отцом двойняшек, потеют ладони, а сердце заходит в восторженном ритме. Они с Лив тратят колоссальное количество накопленных денег на то, чтобы купить собственное жильё в Лос-Анджелесе, Марк занимает деньги у родителей и у многих знакомых, хоть и терпеть не может брать что-то в долг. Но он окрылён предвкушением чего-то совершенно нового, чего-то, что сможет толкнуть вперёд не только их жизнь, но и его творчество. Если бы он только знал...
Девять месяцев беременности Лив проходят без особых проблем. Как говорится, всё как у всех: бывали и истерики, и ссоры, и гормональные всплески и панические атаки касательно того, что они ни за что не справятся с двумя сорванцами, едва самостоятельно встав на ноги. Им было всего по двадцать пять лет. Что в таком возрасте вообще можно было знать о взрослой жизни и воспитании детей, когда сам, по сути, ещё остаёшься ребёнком?
После рабочего дня в университете он сломя голову несётся в больницу, купив по дороге цветы, коробку эклеров, напрочь выкинув из головы все предписания врачей. Лив любит эклеры, с ума сходит от гортензий, а Марк никогда не мог ни в чём ей отказать. Он меряет шагами больничный коридор, нервно постукивая пальцами по бедру. Всего через какую-то проскочившую мгновением вечность он будет уже не только любящим мужем, но и станет отцом двойняшек. У жизни были совершенно другие планы. Марк в одну секунду превратился в отца-одиночку и вдовца. Мир рухнул и раскрошился на миллиард крохотных осколков.
Марк снова занимает деньги у родителей, потому что детей нужно на что-то растить, нужно покупать питание, памперсы и игрушки. Нужно оплачивать услуги няни, потому как работа в университете сама себя не выполнит. Он зашивается, белого света не видит и пропадает с радаров всех друзей и знакомых, напрочь выпадает из жизни, занятый только двумя очаровательными мартышками, которых всё равно любит всем сердцем.
Точка невозврата наступает в тот же момент, когда Этель и Оливер отправляются в детский сад. Дома до непривычного тихо, находится время, наконец, прибраться и сделать жильё хоть немного пригодным к нормальной жизни. Только вот что-то внутри ломается. Долгожданный момент полного одиночества накрывает осознанием, на которое до этого попросту не было времени - он один, Лив больше нет и никогда не будет. Рука тянется к бутылке виски. Он пьёт целый день, а детей из сада забирает мать. Приходится наврать, что в этот раз тем лучше остаться у бабушки с дедушкой, потому что у самого Марка слишком много работы, которую срочно нужно закончить. Если считать саморазрушение работой, то он даже не соврал.
Смерть Лив расставляет много важных вещей в голове, приходит ясное понимание того, что жизнь конечна, даже если за чередой дней кажется, что впереди ожидает целая вечность. Он живёт на полную, полагая, что именно этого бы и хотела для своей семьи Лив: он свободен от предрассудков, не судит людей по их самоопределению и сексуальной ориентации, он ходит на свидания и относится к неудачам с долей здоровой иронии. Он учит этому своих детей - если смеяться, то боли в животе и щеках, если плакать, то навзрыд, срывая глотку ко всем чертям, танцевать до упаду и жить каждый день так, будто бы он последний. Потому что он вполне способен таким стать. В любой момент.
Марк старается быть не только отцом и поддержкой своим детям, но и лучшим другом. Он честно пытается слушать и вникать в их проблемы в школе и вне её. Он придерживается политики, что всё можно обсудить за обеденным столом, но иногда этот несомненно отлаженный и гениальный план летит ко всем чертям - все, в конце концов, бывают не в настроении для переговоров.
Ему нравится проводить время со своими близнецами, несмотря на то, что из-за работы этого времени катастрофически мало. Он покупал им первые сигареты и выпивку, философски относясь к тому, что через это проходил и он сам, и все подростки в принципе.
Марк эксцентричен, порой вспыльчив, нетерпим ко лжи и лени, пресмыкательству перед кем бы то ни было, у него на всё своё мнение; он прямолинеен и улыбчив, любит подурачиться и оторваться хорошенько, чтобы выкинуть из головы все рабочие проблемы и неурядицы. Не стесняется в выражениях и не ругает за это детей, не призывая к порядку и в те моменты, когда собираются нагрянуть с визитом бабушка с дедушкой, просит только во всём знать меру и не засирать свою речь одной сплошной нецензурщиной.
Но иногда Марк срывается, иногда упрямство сдаёт позиции, иногда и вовсе сдаётся в лапы отчаянья, и тогда Марк пьёт - много, крепко, до тех пор пока, пока мысли не отключатся вовсе. И в такие моменты стоит надеяться, что он добредёт до дивана в гостиной и просто рухнет спать, забыв обо всех проблемах, тогда он не будет беспокоиться, что кто-то из коллег мог его видеть. Ведь у Марка нет настоящий друзей помимо собственных детей. Что случилось с Марком? Жизнь.
|
