MICHELE MARIOTTI
микеле мариотти

дата рождения:
27.11.1999 // 19 лет
место рождения:
неаполь, италия

timothee chalamet

деятельность:
читает книги, ругается матом; сын одной из семей коза ностры, которую в будущем готовится возглавить
сексуальная ориентация:
бисексуален

[indent] первый вопрос: детка, сняла с предохранителя? седьмого июля в сент-джеймсе прохладно достаточно, а в голову бьет пинта эля. седьмого июля лучший день, чтобы умереть или станцевать твист. колонки гасят в десять после полудня, и, за неимением жужжащего мотива пеннимана или чака берри, микеле вынужден заглядывать в бездонное дуло беретта девяносто второй серии, съедая ехидную ухмылку - агенту ноль-ноль-иди-нахуй чувства юмора не занимать; дырка от парабеллума, выблеванного истинным италиан бренд - едва ли не лучший подарок на именины роберто. вместо звучного 'кяццо', сквозь зубы цедит второй вопрос: тебе ладони асфальтоукладчиком переехало? лежит, как влитой.

[indent] последнее желание, малыш - банальное 'подай к столу карпаччо и антипасто, не забудь бутылочку чинззано'. перед смертью микеле будет жадно вгрызаться в мясную нарезку, рвать резцами говядину и даже не протрет засаленные губы салфеткой. под аккомпанемент бочелли будет давить глупую улыбку и уточнит. спросит обязательно. надавит: останешься на кофе, бамбино?

[indent] первое, что помнит микеле - резкий запах барбареско, бесстыдно въевшийся в стены неапольского палаццо. вычурные виниловые обои корейской марки отдают рокабар дэрме - каждый день убивает рецепторы; на ужин - паста из зеро-зеро-грано, пахнет кипарисом. микеле помнит, что дух роберто ходит по пятам, и не находит ничего зазорного в том, чтобы лишний раз развернуться в пол оборота, повести носом и заключить - ночами он выливает флакон за флаконом на праг, чтобы держать маэстро в тонусе. вот что знаете микеле в пять лет - дуло направленного на тебя пистолета, щенок, ты должен почувствовать еще до того, как очередной смертник вытащит его из кобуры. отец говорит, что дать кому-то себя убить для микеле роскошь непозволительная, и лукаво щурится, утаивая лишь то, что подобных смертников в его жизни будет далеко не пару. в семь его не пускают в школу, еще одна семейная традиция мариотти - безобразная страсть подчистую устранять нависающую над домом опасность, отталкивать бесполезное общество, с жаром отодвигать внешние контакты на второй план; гляди, щенок, я сам научу тебя затягиваться паршивым табаком и хлестать с расколотого горлышка бутылки портвейн, а сейчас заткнись и читай дрюона. читайчитай. делай что-то полезное, делай то, что говорит этот мистер из америки и тот из франции. вот что знает микеле в семь лет - у роберто мариотти паранойя.

[indent] все, что от тебя требуется - быть тараканом. не притворяйся, просто будь им. когда тебе отрежут голову, я должен видеть, как твое тело еще неделю таскает деньги из моего кошелька.

[indent] затерянный на пикнике в фонтенбло, роберто крутит запотевший снифтер; внутри концентрат меда, груши и старательно обжаренного миндаля, с плебейской жадностью он глотает хеннеси, выплевывая в лицо сыну: то, что ты даешь, недостаточно, это жалкое ничто. имея ввиду - твои кузены куда более старательные и благодарные, отмывать мозги с акапулько порцеланоса - вот работа, которой ты достоин. ему навскидку тринадцать и очень жарко нести рюкзак, забитый стеклянными бутылками, севиче в разноцветных термобоксах и парочкой гехлер энд кох марк. имея ввиду - ты - жалкое ничто, микеле мариотти, и сыном моим достоин быть едва ли.

[indent] кожа микеле, вечно покрытая коричневой коркой, ныне идет белыми пятнами; холод чуждой для него местности расползается раковой опухолью по рукам, зудит в суставах. в висках созревает инвазией очевидная мысль - бежать больше некуда. когда луи костяшками пальцев выбивает трели о лакированную древесину, микеле складывает ладони и целится средним и указательным пальцем в свое отражение. теперь микеле шмыгает носом и кутается в теплые свитера, климат лос-анджелеса отвратныйотвратный. омерзительный. в шестнадцать он убегает к приятелям, убегает к соседской девчонке и мнет ее губы совершенно безучастно, пока в голове бьется - выблевать. прихватить зубную щетку, склониться над белоснежным унитазом и расцарапывать горло до тех пор, пока с печенью и легкими изо рта не вытекут чинные люди, трущиеся в новом палаццо денно и нощно; не вытекут ужины с фриттатой и кубинскими сигарами, не вытекут дела роберто в этой стране и сама америка, впрочем, тоже.

[indent] когда луи пытается докричаться до него сквозь деревянную дверь, вместо ее 'малыш, спускайся, ужин готов' в ушах звенит его синтезированный, абсолютно безжизненный голос. неужели я вкладываю в твое воспитание недостаточно, чтобы получить хоть малейший отклик, сукин ты сын?

[indent] микеле помнит седьмое июля две тысячи шестнадцатого и опустевший в два часа ночи сент-джеймс. седьмое июля и горячую кровь, окропившую в несколько секунд потерявшее краски лицо, выбивающуюся челку и рубашку-поло. идеально белую рубашку за три сотни баксов. в свой первый раз микеле снисходит до яростного взгляда в ее сторону и говорит: детка. детка, иди-ка ты. иди в пизду, кусок члена, я не выбирал это. наконец, в голове - кокаин. оружие, гарантия безопасности, вымогание денег. в десять лет я хотел вертолет на пульте радиоуправления, хотел блядский вертолет на день рождения; роберто мариотти подарил мне сломанную ключицу и сказал, что я никогда не получу то, что хочу, не приложив усилий. даже на свой собственный день рождения. а знаешь, что я больше всего не люблю? прилагать усилия. и умирать.
микеле тянет слова. тянет, пока красная точка на затылке не упирается в темя. пока склизкое бэнг. не разносит на части лобную долю. тянет, пока тяжелая рука не касается плеча, а над ухом не грохочет сиплое 'поздравлю, щенок. с бар-' глухой смех. глупый глухой смех 'мицвой'. папа, мы же не евреи, - уставшее. во взгляде, мыслях и на шумном выдохе.

[indent] ни солнце омахи, боулдера или шарлотт, ни снега айдахо, монтаны или висконсина не скроют его от праведного гнева не божьего. каждый раз, когда микеле бездушно прикусывает кожу на шее соседского парня, проворно юркая пальцами ему прямо в джинсы, он задается вопросом - где и когда нужно было свернуть в другую сторону? задается вопросом, чтобы позже вновь все сделать неправильно. обиняки по поводу роли луи в этой драме он не кидает и просто принимает все, как должное, лишь изредка задаваясь вопросом, что случилось с чабаном, пасущим микеле, роберто и целый ворох невесть откуда берущихся родственников, словно новая коллекция карандашей кох-и-нур нардмут, появляющихся сразу же, как только старые затупятся. упуская из виду горькую правду - с ней никогда ничего и не случалось вовсе. в обитель застиранных свитшотов и затертых до дыр страниц плэйбоев вход ей был закрыт всегда, будто микеле не было больше. будто не было пасты и промозглых вечеров в обнимку под шелковыми простынями за просмотром пчелки джулии.

[indent] в девятнадцать, заказывая бутылку олд чартера в эммет рей, все, о чем думает микеле - мариотти гнилые и гниют они, подобно рыбам, с головы. роберто гнилой и видит в микеле наследника своего дела и дела своих прародителей, но не сына. луи гнилая и видит в роберто мешок с деньгами и молодых парней на побегушках с крепкими членами, но не мужа. микеле видит себя в этой репризе и непочтительно сметает ладонью выстроенные в ряд роксы. потому что в девятнадцать его это веселит. в девятнадцать он - таракан. мерзкий и живучий; тянись, не тянись - получающий то, что пожелает. в девятнадцать микеле на выдохе выдает: а знаешь, кто самый отвратный мариотти? я.